Совсем недавно в бытность главой Бердюжского района господина Теньковского бордюрно-плиточному набегу был подвергнут так называемый районный сад. Еще раз к сведению бердюжан, ибо я писал в книге о районе «Синеокая сторона»: сад этот уникальный не скромными сиренью и акацией, а тем, что посажен был в первые победные дни мая 1945 года женщинами и школьниками, в том числе детьми, вывезенными к нам из блокадного Ленинграда. Знал об этом Теньковский? Знал, обязан был знать, но снес все бульдозером. Он сказал мне в оправдание, что посоветовался с народом, согласились, что надо убрать. Ложь. Никто из здравомыслящих бердюжан не подписался бы под смертным приговором районному саду. Да, его надо было окультуривать, обновлять новыми кустарниками и деревцами, но не под нож, не закатывать в унылый бетон. Армейский плац имеем сегодня, шаром покати, ладно, что остались старые липы, а из нового нет ничего. Пустыня.

Эта варварская акция совпала с еще одной, когда жителям десятка многоквартирных домов в райцентре было отказано в использовании небольших придомовых участков под огороды. Говорят, губернатору господину Якушеву не понравилось, петрушка с укропом оскорбили его эстетические чувства, такое бывает с тонкими натурами. Что должны были сделать бердюжские вожди того времени господа Теньковский и Фадеева? Растолковать вечно городскому жителю, что огород этот, три на пять метров каждой квартире, кормит живущих в каменных коробках пенсионеров, да и те, кто сподобился обзавестись дачкой, за лучком и укропчиком к каждому супчику за шесть верст не набегаются. Думаете, с «людями» советовались? Не те времена! Дали команду, и следующей весной… Да, госпожа Фадеева наняла пяток женщин, и они обихаживали несколько тощих цветников, правда, не у домов. Придомовые территории так заросли, что властям пришлось изрядно тратиться на выкашивание лопухов и полыни. На первой нашей встрече с только что прибывшим Рейном я посоветовал, как один из шагов по завоеванию доверия народа, вернуть многоквартирным домам огороды, но обустроив приличной и требуя порядка. И это только первое мое предложение, которое глава проигнорировал. Но о других – в другой раз.

Бетонно-плиточный зуд, оказывается, заразный, инфекционный, передается вместе с должностным портфелем. У нынешнего главы района господина Рейна обострение пришлось на осень текущего года. Есть в райцентре небольшой участок прогуливающей земли, перед детской библиотекой, водонапорной башней и аптеками. За три дня взметнули весь грунт, завезли песок, вожделенную плитку и бордюрный камень. Бордюрами обозначены замысловатые фигуры будущего шедевра городского (деревенского) ландшафта. Что тут будет? С кем обсуждался проект? Это детская площадка, как предполагают жители? А бойкая дорога в трех шагах, постоянные машины у аптеки и магазинов, близость автовокзала с вечным транспортом? Наконец, почему опять бетон? А если детскую площадку окружить деревцами и цветами, а не железной решеткой, воспитывающей (по Фрейду) жестокость и замкнутость?

Не берусь судить, что в этом проекте больше завлекло господина Рейна. При ближайшем рассмотрении он имеет для села ничтожное значение. Наверное, выделены средства на благоустройство, на то, чтобы сделать жизнь бердюжан чуть красивее и веселее. Только путь не тот. Почему?